Игроки NAVI по CS:GO не предъявляли претензий судье StarLadder за слив информации об их внутрикомандной коммуникации. Об этом в интервью Cybersport.ru заявил сам Сергей Золовкин. Он также рассказал об особенностях работы судьей, сложностях взаимодействия с командами и своем разговоре с Егором flamie Васильевым.
24 октября Сергей Золовкин опубликовал в Telegram пост о проблемах с атмосферой в составе Natus Vincere по CS:GO. По словам судьи, Александр s1mple Костылев «горел с игры тиммейтов» на турнире StarSeries & i-League CS:GO Season 8. Часть комьюнити негативно отнеслась к подобным инсайдам, обвинив сотрудника StarLadder в непрофессионализме. 25 октября он извинился, но все равно лишился работы.
— Расскажи, как ты стал судьей.
— Мой первый турнир — это WESG в 2016 году. Нужны были люди на финал в Китай, и меня пригласили. Я неплохо себя показал, и меня начали звать на другие турниры. В тот момент я совмещал это с учебой, Егор pANda [спортивный директор StarLadder — прим. ред.] мне посоветовал сначала закончить учебу, а потом уже меня будут рассматривать, подхожу я или нет. Я последовал этому совету и доучился на инженера.
— Есть ли у тебя любимая команда?
— Я не смотрел игры онлайн, но если я слышал о проходящих турнирах в «Кибер Арене», я приходил смотреть с другом Counter-Strike. Я не скажу, что конкретно за кого-то болел. Наверное, как и все, поддерживал Natus Vincere. После того как в августе 2018 года это стало моей работой, я стал равнодушен к этому всему. В киберспорте много хороших людей. Я поддерживал Кирилла ANGE1 Карасёва из HellRaisers, Мартина STYKO Стико — мне нравилась их команда.
— В чем заключаются твои обязанности судьи?
— Судья — это некое звено между командой и турнирным оператором, продакшеном. Моя обязанность — собрать у игроков телефоны, проверить, чтобы все работало, находиться рядом с ними, чтобы помочь, если что, или решить проблему в кратчайшие сроки. Нужно было следить за таймингами, чтобы не затягивались перерывы. Моя задача — напоминать командам о времени, написанном в регламенте, и еще много мелких задач. Плюс есть еще онлайн-турниры, где мы следим за серверами, настраиваем их, обслуживаем. Это многогранная работа.
— Тебе часто приходится общаться с титулованными командами и контролировать их. Насколько это сложно?
— Это нелегко, но с опытом всё приходит. Понятно, что в первое время тебя никто не слушает: «Мальчик, ты кто? Уйди отсюда». Но потом ты выстраиваешь свою позицию и находишь подход к каждой команде — к кому именно из игроков нужно обратиться, чтобы твои слова были услышаны. Профессиональные команды понимают, что существует турнирный регламент, которого нужно придерживаться. Но бывают ситуации, когда кто-то вспоминает, что не сходил в туалет, а во время игры его уже не пустят. У меня проблем не было, я почти со всеми командами находил общий язык, меня слушались, а я им всегда помогал.
— Были ли у тебя дружеские, не рабочие отношения с игроками?
— Нет, я никогда ни к кому с дружбой или предложением вместе поиграть не лез. Я понимаю, что у игроков своя работа и жизнь, а у меня — своя.
— Как часто ты сталкивался с подобными конфликтами внутри команды, как это случилось у NAVI?
— Есть команды, у которых это чаще происходит, у кого-то такого не бывает вообще. У большинства команд позитивная атмосфера, но все расстраиваются от поражений — кто-то больше, кто-то меньше. К тому же мой родной язык — русский, поэтому я не могу знать, о чем, например, общается команда G2 Esports или Team Vitality. Я вижу, что игрок расстроен, но почему — не знаю. В случае с NAVI, когда я понимаю, о чем идет речь, все проще. К тому же я хорошо знаю NAVI. Была «Старсерия» в Китае, и меня послали стоять только за NAVI, потому что Миша Кейн мог вмешиваться в игровой процесс в неположенное время.
— Из-за этого тебя приставили к NAVI?
— Известно, что Миша Кейн настолько эмоционален, что мог подсказать. Я думаю, все хотят подсказать, но кто-то может себя сдерживать, а у кого-то вырывается. Поэтому меня ставили следить за ним, потому что условный китаец мог не понять, просто подбадривает Миша Кейн команду или подсказывает.
— Был ли у тебя в контракте пункт, который регламентировал, что ты можешь разглашать, а что нет?
— Контракт мне нельзя обсуждать, но такое там было оговорено. И да, я нарушил его. Я хотел объяснить, что писал как зритель, а не как сотрудник, но все отнеслись к этому как к посту от сотрудника и тут же начали считать всю эту информацию достоверной. Я же писал это как личное мнение.
— Тебя официально уволили?
— Да, я уволен.
— Будешь ли искать работу в киберспорте? Хочешь остаться судьей?
— Моя репутация испорчена, чтобы оставаться судьей. У меня есть контакты всех команд, но я не думаю, что кто-то захочет со мной работать. Мне жаль, что этот репутационный удар коснулся не только меня, но и моего начальства…
— Где тогда будешь искать работу?
— Возможно, поработаю на каких-нибудь местных турнирах. Может, я попробую себя в какой-нибудь другой роли в киберспорте. Есть много вариантов. А если нет… Может, уйду в торговлю, бизнес. У меня сейчас очень много мыслей. Я занимался шахматами и привык просчитывать свои ходы. Но, как оказалось, один не просчитал (смеется).
— Как часто ты публиковал подобные истории?
— Я часто делал посты о небольших новостях, и в них не было чего-то секретного. «Вот MIBR приехала с буткемпа» — наверняка все это было в их соцсетях. Или: «Как круто новички G2 влились в коллектив, хотя есть языковой барьер, так как английский ни для кого из них не родной». Это были общие посты на достаточно очевидные темы, большинство из них были хвалебными. Я просто писал свое видение и мнение. Мне кажется, что все знали и понимали про ситуацию в NAVI, но никто об этом просто не говорил, и когда появилось мое сообщение, к нему отнеслись как к стопроцентной истине, а не мнению обычного болельщика.
— Ты не думал, что к хвалебному посту про G2 и критике NAVI, особенно в свете их последних результатов, отнесутся по-разному и это может вызвать резонанс?
— Из-за того, что я нахожусь в этой среде 24/7, у меня немного по-другому выстроилось восприятие. Количество информации, которой я обладаю, повлияло на мое понимание того, что можно говорить, а что нельзя. Я воспринимал это как свое сугубо личное мнение, которое совпадает с мнением большинства людей.
— Но ведь твое мнение, в отличие от обычных зрителей, основано на том, что ты видел и слышал.
— Да-да. Просто в какой-то момент мне показалось, что все видят то же, что и я.
— Учитывая, что ты знаешь чуть больше, чем мы, оцени ситуацию в NAVI.
— Не подумай, что мне запретили что-то плохое говорить о NAVI, просто я действительно хорошо к ним отношусь. Это очень сильные ребята, трое из которых выросли под руководством Блейда. Я уверен, что у них все получится. Им нужно больше времени и меньше эмоций. Есть команды, которые умеют использовать эмоции положительно, они могут себя заводить криками, а есть те, которые были бы рады избавиться от эмоций, но у них не получается…
— Ты контактировал с кем-нибудь из NAVI после этой ситуации?
— Да я видел вчера flamie, подошел к нему, извинился, попросил прощения за то, что мог нанести вред их команде. Он ответил, что ничего страшного для него точно не произошло. Он пожал мне руку и сказал, что все нормально. Я попросил его передать извинения другим парням…
— То есть конфликт вы уладили?
— Лично мне никто конфликт не объявлял. У меня есть… был начальник, с которым, возможно, что-то решалось и контактировали, но со мной лично никто ничего не обсуждал, и претензий не предъявляли. Из NAVI мне никто ничего не предъявлял.
