Модели Антон Городецкий и Ирина Павлова сделали косплей по мотивам «Ведьмака». Они покадрово воссоздали сюжет о кончине Эсси Давен и терзаниях Лютика о написанной им балладе про поэтессу и ведьмака. Фотосессия опубликована во «ВКонтакте».
Историю Эсси Давен читатели узнают в четвертом рассказе из сборника Анджея Сапковского — «Меч Предназначения». Глава под названием «Немного жертвенности» повествует о том, как давняя подруга Лютика влюбилась в Геральта из Ривии, но для него она не смогла стать той единственной, с кем он разделил бы судьбу. Этот персонаж не стал частью игровой серии «Ведьмак», но некоторые ее качества были реализованы в образе барда Присциллы.
Ранее стало известно, что онлайн-кинотеатр Netflix выпустит анимационный фильм под названием «Ведьмак: Сирены глубин» (The Witcher: Sirens of The Deep). За основу авторы взяли именно рассказ «Немного жертвенности».
Баллада рассказывала о неком ведьмаке и некой поэтессе. О том, как ведьмак и поэтесса встретились на берегу моря, под крики чаек, как полюбили друг друга с первого взгляда. О том, как прекрасна и сильна была их любовь. О том, как ничто, даже смерть, не в состоянии было уничтожить эту любовь и разлучить их. Лютик знал — мало кто поверит в историю, рассказанную балладой, но не грустил об этом. Он знал, что баллады пишут не для того, чтобы им верили. Их пишут для того, чтобы волновать сердца.
Спустя несколько лет Лютик мог бы изменить содержание баллады, написать, как все было на самом деле. Но не сделал этого. Ведь истинная история не взволновала бы никого. Кому хочется слушать о том, что ведьмак и Глазок расстались и больше уже никогда не встретились? О том, что четыре года спустя Глазок умерла от оспы во время бушевавшей в Вызиме эпидемии? О том, как он, Лютик, пронес ее на руках между сжигаемыми на кострах трупами и похоронил далеко от города, в лесу, одинокую и спокойную, а вместе с ней, как она и просила, две вещи — ее лютню и ее голубую жемчужину. Жемчужину, с которой она не расставалась никогда. Нет, Лютик оставил первоначальную версию баллады. Но все равно так и не спел ее. Никогда. Нигде. Никому.