На этом фото самого первого состава Virtus.pro по Counter-Strike хватает легендарных личностей — и некоторые до сих пор связаны с киберспортом. Например, пара по центру — Ant1killer и MegioN, на тот момент еще игроки — не так давно вернули к жизни команду forZe. Единственная девушка на фото — Ирина Семенова, один из основателей команды, сейчас развивает киберспорт в МТС.
А молодой человек слева внизу — Вячеслав «Monster» Соловьев. В 2003 году он был одним из первых менеджеров Virtus.pro, а через 13 лет вернулся в киберспорт как совладелец команды Quantum Bellator Fire, главной сенсации последнего мейджора по CS:GO. Cybersport.ru поговорил с Соловьевым о его прошлом в Virtus.pro, истории создания Quantum Bellator и ее выступлении на мейджоре.
— Я раньше играл, как и все остальные. Есть такая легендарная личность — Ваня Xenitron, с которым мы жили в соседних домах и играли вместе с 12 лет в компьютерном клубе. Росли-росли и дошли до какого-то уровня. И я понял, что мне стало неинтересно играть, мне стало интересно помогать команде, управлять ею. У меня были друзья — Megion и Ant1killer, они сейчас хозяева команды forZe — и c ними мы создали команду A-Line, я стал ее менеджером. После этого я познакомился с Ирой «Runcha» Семеновой, она нас пригласила на мероприятие по какой-то игре с викингами от компании «Руссобит-М», где мы должны были как про-геймеры поиграть в нее. Потом мы познакомились с Worma — Олегом Клаповским.
Мне тогда было 17 лет, а Ира была действующим PR-директором «Руссобита», она обладала контактами, имела представление о бизнесе — меня это вдохновляло. И вот мы на троих — я, Олег и Ира — создали Virtus.pro, а моя команда A-line стала ее первым составом. Я один из трех людей, кто все это создавал.
Это были бессонные ночи в офисе «Руссобита» на Большой Дмитровке, рядом с клубом PVP. Мы сидели там, что-то писали, придумывали какие-то стратегии по развитию, представляли, как будем отправлять первые коммерческие предложения. По факту мы создали тогда первую в России профессиональную команду, у которой были и спонсоры, и зарплаты. Я там просуществовал полтора-два года. Потом я понял, что мои личные амбиции намного опережают киберспорт и решил, что нужно закончить с киберспортом и уйти сначала куда-то на работу, а потом в бизнес. Но всю жизнь, когда меня спрашивали партнеры по бизнесу: «Слава, а чем бы ты хотел заниматься в идеале?», я говорил: «Киберспортом». И они все время переспрашивали: «Что? Ты в своем уме?». Никто не понимал. Я говорил: «Да, в своем». На этом разговоры заканчивались, но в какой-то момент я взял и вернулся.
— Под первой профессиональной командой в России ты имел в виду команду по CS? Потому что на тот момент у каких-нибудь forZe, c58 или emax тоже были зарплаты.
— Я говорю про CS. У Virtus.pro у первых были зарплаты — понятные по контрактам, и с понятными спонсорами. Не просто «команда клуба», как те же emax. Если говорить о зарплатах, то еще раньше были квакеры из команды Formoza — 4z. У них были и контракты, и свой офис, где они тренировались. У нас первых в CS был свой буткемп. Тогда это был не дом, а офис на «Аэропорту». Так что мы были первыми в российском CS, кто получил и офис, и трудовые договоры, и зарплату, и нескольких спонсоров.
— Почему ты вообще вернулся?
— Если честно, вообще не хотел возвращаться — настолько засосали собственные проекты, что я вообще забыл про киберспорт. Я не заходил ни на какие сайты, не смотрел интервью. Единственным источником информации [о киберспорте] был Ваня Xenitron, который еще играл, и потом Костя Groove, который позже стал руководителем Gambit.
У нас есть чат в WhatsApp — там старые легенды CS 1.6: Megion, Ant1killer, Xenitron, Redman, Антон Maddog, Костя Jaguar. Таким составом мы периодически собирались играть в 1.6, хотя уже давно был Global Offensive. Взрослые парни, все на машинах, приезжали, оккупировали клуб и играли всю ночь, потом ехали куда-нибудь — ели, выпивали, и Костя все это время говорил, что киберспорт развивается.
Мы все опять начали посматривать новости, увидели, как все там продвигается и развивается. Это было начало 2015 года. И Костя Jaguar начал говорить: «Может быть, создадим команду?». Я сказал, что уже давно завязал с этими микроинвестиционными проектами. У меня был опыт с микробизнесом — общепит, салоны красоты — и я понимал, что времени тратится огромное количество, а выхлоп точно такой же, как от больших проектов. В итоге я завязал. Потом он еще пару раз поднял эту тему, а весной 2016 года стал уже говорить: «Давай, давай, давай...». Он очень верил в меня как в человека с опытом создания подобной команды. В итоге убедил, что оно того стоит. И мы ее создали. Все закончилось тем, что я ушел в киберспорт на full time, где-то продал свои проекты, что-то отдал в управление. Сейчас все больше и больше занимаюсь киберспортом. Появилась команда QB Fire, после чего мы прошли некий путь и оказались там, где оказались.
— Вы с самого начала метили только в «Контру»?
— Естественно. Потому что изначально мы проговаривали, что все-таки это будет хобби-бизнес. Все делалось на личные деньги, поэтому мы могли купить состав из топ-3, топ-4 в России и сразу куда-то пойти, количество контактов позволяло сразу это делать. Но мы решили, что все-таки это для души. Мы хотели бы найти молодых ребят, предоставить им все условия в виде зарплат, буткемпов, компьютеров, чтобы они могли тренироваться. Помогать им с организационной точки зрения, чтобы они росли медленно, но верно.
Я всю жизнь считал, что стабильность — это самое главное в киберспорте. Когда молодые ребята играют и ссорятся на эмоциях, это ни к чему хорошему не приводит. И я видел силу в том, что дав им все нужные ресурсы и инструменты, я помогу этим ребятам выдержать все эти спады-перепады, и в итоге у нас будет состав из пяти хороших игроков, с хорошим менеджером и тренером. Но на тот момент мы не имели никакой экспертизы в киберспорте. И случайно встретили нашего друга Магера (бывший игрок M19 и Meet Your Makers в CS 1.6 — прим. ред.). Я его не видел лет десять, а он мне говорит: «Слава, я вел одну команду, вторую, сейчас ищу спонсора вот на этот проект». И я понял, что все — звезды сошлись, надо начинать. И мы начали.
Первая попытка была неудачная. Мы купили задорого. Ребята были хорошие, но цена не соответствовала качеству, ожидания не оправдались. Раз за разом мы платили за тот опыт, который получали. Так мы погрузились в индустрию и начали медленно, но верно обрастать и людьми, которые нам помогали, и командой.
— Ключевой инвестор QBF — это ты сам?
— Никаких инвестиций нет вообще, средства мои и Кости Ягуара в паритете, 50/50.
— Чем ты занимаешься вне киберспорта?
— Я строю коттеджный поселок на Новой Риге, грубо говоря — строительный бизнес. Но по факту я практически везде все сворачиваю, и 80% времени трачу на киберспорт.
— Создавая команду, ты знал, во сколько все это обойдется?
— Честно — нет. Например, изначально у нас были высокие зарплаты, потом они стали меньше, но появились затраты на персонал, поездки, визы, буткемпы. Аренда буткемпа под ключ стоит в районе 400 000 рублей за две недели, а без него никуда.
Мы пытались сэкономить, снимали квартиру, но это уже не то. Индустрия уже выросла из этих квартир, где игроки сами готовят себе поесть. Это лучше, чем ничего, но для качественного роста нужно другое.
Сначала мы арендовали буткемп у Vega Squadron. Были в полном шоке, насколько там все круто выстроено. Там есть отдельная женщина, которая готовит, убирает, моет. Есть все оборудование для команды, для тренера; всякие телевизоры, флипчарты. У команды есть все, чтобы работать. Это за городом, это природа, это возможность поесть шашлычков, в настольный теннис поиграть. Сходить в бассейн, сауну.
Посмотрев на все это дело, мы поняли, что команду ничего не отвлекает. Поняли, что вот это — идеальный буткемп. И поняли, что это дорого. Но у Костиных родителей был загородный дом. Мы в этом доме сделали свой буткемп, полностью его оборудовали так, как увидели у «Веги», и провели там месяц-полтора перед мажором.
Сейчас мы еще шагнем вперед. У партнера есть база «Терема» в Тверской области, там дом отдыха в русском стиле, дома из сруба. И там мы строим свою «киберизбушку», в которой все будет сделано для команды.
— Ты был в киберспорте практически в момент его зарождения в России, потом сделал перерыв. Сейчас ты снова здесь, строишь свою команду. Что тебя сильнее всего удивило в современном киберспорте?
— Сильнее всего, честно говоря, — уровень зарплат игроков. Перед тем как снова прийти [в киберспорт], я купил платные отчеты всяких Newzoo, Superdata. Посмотрел, как живет рынок. Позвонил всем своим старым друзьям, чтобы узнать всю информации об индустрии. Мне было интересно все: сколько стоит это, сколько — то. Какие контакты, какие зарплаты. Я вел табличку, куда записывал все эти цифры, и в итоге понял уровень стоимости игроков уровня tier 3-4, куда я собирался заходить.
Потом я осознал, насколько сложнее стала сама игра. Безусловно, CS — непростая игра, я сам в нее долго играл. Но в Global Offensive намного больше факторов, нюансов, и нужно намного больше теоретических знаний. Выучить все гранаты на всех картах — это уже с ума сойдешь. Научиться их кидать там — дважды с ума сойдешь. Не говорю про все эти наработки выходов, пристрельные позиции. Игра стала умнее, и для меня это было новостью. Я думал: сейчас я их посажу, они начнут задротить, и я полетел. А потом осознал, что игра стала сложнее и хрен у меня получится [так сделать]. Но при этом я понимал: то, что привело нас к успеху в Virtus.pro, на фундаментальном уровне не изменилось, просто теперь придется потратить больше времени.
Ну и, конечно, я рассчитывал, что сейчас я причешу команды — и будут спонсоры. Но это ни разу не так. Потому что реальная аудитория СНГ далеко не лучшим способом монетизируется и не так привлекательна. Об этом говорят исключительно те люди, которые этим профессионально занимаются. Но тем не менее мы ее любим, и у меня есть понимание, как мотивировать СНГ-аудиторию полюбить нас и как ее монетизировать.
— Как вы пришли к текущему составу QBF, который играл на мейджоре?
— Это было сложно. Как и во всех делах, в которые люди вкладывают свои силы, деньги и эмоции, у нас с Костей было как минимум по одному моменту, когда мы были готовы все это бросить. Но мы поддерживали друг друга, продолжали идти дальше. У нас был неудачный опыт с первым ростером. Когда мы с ним расстались, мы посоветовались с нашим старым товарищем — Лешей Overdrive. Он нас познакомил с товарищем Николаем Deca из студии UCC. И он нам предложил состав, который назывался тогда Spacejam. Там был FANAT ROCKA, It's my, uNdo, Moonsh1n3 и Волына. Потом мы съездили в Китай, вернулись, появился второй тестовый состав — с ним ничего не получилось. Из первого состава Moonsh1n3 сразу ушел в армию, и мы начали искать пятого игрока, и эта песня у нас продолжалась очень долго. Перед минором мы взяли Квика.
На миноре мы заняли 4 место. Выступили отвратно, потому что тогда мы вышли из группы, и это не то чтобы была удача, но мы понимали — дальше будет сложно, потому что мы банально не были готовы. У нас была сложная история с тренером, мы к нему еще вернемся. Когда я за две недели до того минора приехал на квартиру, где был буткемп, я понял, что мы провалили этап подготовки к турниру. Всю ответственность за это берем на себя мы с Костей, потому что мы просто это не проконтролировали.
В первый день [минора] мы замотивировались, проявили эмоции. На второй день нам чуть-чуть не хватило. Тогда была сложная ситуация — хотел уходить Квик, он очень расстроился. Тогда мы расстались с Сашей uNdo и Яриком It’s my. Потому что Саша вообще потух на турнире, а с его опытом это было недопустимо. Ярик всегда старался, но у него что-то не шло. Он хороший человек, мы и дальше сейчас продолжаем что-то делать вместе, но что-то он делал не так, и мы не могли продолжать. Пришлось эту стабильность нарушить. Квик в итоге остался, потому что понял: мы серьезно настроены и будем продолжать. Взяли Вотерфола и Джимку. И начали играть таким составом, без тренеров. Играли-играли, но понимали — что-то не так. У нас появилось 2 AWP — Вотерфол и Вася. Вотерфол на тот момент отыгрывал лучше, плюс он был капитаном и ингейм-лидером. И мы все вместе решили, без всяких подковерных игр, что мы с Васей расстаемся. Хотя по-человечески ко всем, с кем я работаю, я отношусь очень уважительно. У нас не было людей, которые плохо себя вели. И всем, кто проходил с нами этот путь, я говорю искреннее спасибо.
Как раз в тот момент к нам приходит Overdrive с идеей академии, с каким-то там ростером и тренером iksou. Iksou только приехал в Москву посмотреть на команду, познакомиться с ней. И в итоге Iksou остается с нами, хотя должен был работать в академии Овердрайва. Тогда же мы берем Бумыча и начинаем тренироваться под началом iksou.
Iksou был для меня очень важным фактором. Не озвучивая цифр скажу, что по изначальной концепции он приходил на очень большую зарплату. И я не понимал: человеку 36 лет, у него ноль профессионального опыта [игрока]. Как? Но я с ним пообщался еще на том миноре, буквально парой слов перекинулся. Мне он чем-то приглянулся. Какой-то своей спокойностью, основательностью, взрослостью. И я отметил, что он сидел и смотрел все игры. Не ходил, не болтал, не тусовался, как все. Просто сидел один и смотрел. Не в телефоне сидел, а прямо вот в монитор. Они уже вылетели, не надо было играть, но он приехал во второй день и смотрел игры чужих команд. Для меня это было важным фактором, мы с Костей посовещались и решили, что надо попробовать.
И это был правильный пик. Мы начали готовиться к минору, который нам обещали в январе-феврале. И тут нам говорят, что он будет через пару недель в Бухаресте. У Бумыча вообще загранпаспорта не было, не говоря уже про визы. И мы делаем быстрые кипрские визы всей команде и отправляемся в Бухарест.
Мы не были готовы вообще, обсудили что-то поверхностно из-за нехватки времени, подготовили одну карту. Я все это время был вместе с командой говорил: «Парни, играйте от себя, играйте от души, я ни слова вам не скажу, если вы вылетите с этого минора». У меня было четкое понимание, что сейчас состав мне нравится и впервые у меня нет ни к кому претензий. Мало кто знает, что Волына все время был ингейм-лидером. Он с этим не справлялся. Но я говорил, что Волыну нужно обязательно оставлять, и если он не будет ингейм-лидером, то у него все получится. И это сработало. Сейчас он во многом помогает Никите, но при этом полностью сконцентрирован на своей игре.
И [перед Бухарестом] я говорю: «Езжайте и просто играйте». По индивидуальной силе мы побаивались только AVANGAR. Понимали, что Team Spirit хоть и сильная команда, но на тот момент она была не в форме. Мы проиграли только «Авангарам», все игры шли очень плотно, не было никаких разгромов.
Мы приехали в Москву, подали визы на Барселону [на WESG]. Там мы играли с заменой — мы осознали, что BAS отличный парень, мы его порекомендовали «Форзам», они его взяли. Но наша команда не была готова к заменам. Мы были еще на том слабом уровне, когда любая замена все рушит — настрой, связки. И мы не справились. И когда мы все проиграли и поняли, что шансов нет, мы расслабились и сыграли в свою игру со Space Soldiers и выиграли. Над нами тогда посмеялись, сказали что это просто SS к нам так отнеслись. Но им была важна эта победа — они выходили не с первого места.
Потом у нас был плотный этап подготовки к самому мажору. У меня не получилось поехать — я открыл визу, купил билет, но в последний момент мне по рабочим вопросам пришлось остаться в Москве. Я очень переживал за ребят. Я им так и сказал, за что я их люблю и горжусь ими — можно прямо заголовок такой сделать: у них есть яйца. У этих ребят есть яйца, у всех пятерых. У нас есть коллектив, есть правильное разграничение обязанностей, и есть яйца. Стрельбу, тактику, опыт — все это можно получить, натренировать. Яйца — их не купишь, они либо есть, либо нет. Мы не раз переламывали игры. Не раз собирались и возвращались с того света, как на мажоре. Это то, за что я их люблю и ценю, за что я в них безмерно верю. Потому что все остальное — мы им поможем, и они все получат. И опыт, и турниры, и стрельбу, и тактики — все будет. Но фундаментально должна быть любовь к игре и яйца, чтобы не бояться. В любом спорте можно перевернуть ситуацию, если у тебя есть сила воли. У них она есть.
— При всей вере в команду — были какие-то конкретные ожидания от мажора?
— Они были внутри команды, мы про них никому не говорили. Перед турниром я к ним приехал и говорю: «Парни, даже если мы проиграем все игры, то до следующего мажора мы остаемся вместе». Мы подняли им чуть-чуть зарплату за выход на мажор, если дальше так будет идти — будем поднимать еще. И я говорю им: «От вас никто ничего не ждет. Полмира сейчас поставит на ваше 0:3, если не весь мир». Только потом появились «Флеши» (китайцы Flash Gaming), и у нас появились конкуренты на 0:3. Говорю им: «Вы можете, вы реально готовы, вы тренировались, и поэтому просто езжайте за опытом, получите это опыт. Играйте в свою игру, не бойтесь и не думайте». И все, они поехали.
Мы долго разговаривали после каждой игры, обсуждали все стадии, и да — нам где-то повезло на первой стадии, мы этого не отрицаем. Но опять же, и в матче с Flash мы перевернули игру, которая шла против нас. Это было нелепо, криво, где-то, может быть, было немного стыдно за эту игру. Но для меня важно, что парни собрались и смогли это сделать. И они вернулись, почувствовали вкус победы — а дальше мы знаем, что произошло. Безусловно, мы желаем скорейшего выздоровления RpK, который заболел и не смог сыграть. Да, это опять везение. Но во-первых, я всегда говорю, что везет тому, кто везет. А во-вторых, если бы мы были просто везунчиками, то все бы показал уже групповой этап. Да, это bo1, да, у нас нет такого пула карт, но ребята — нам три с половиной месяца, мы самая молодая команда на мажоре. Мы в самом начале пути.
Мы обеспечили себе два следующих мажора, один в основной стадии, другой — в Challenger. Я уверен, что мы останемся и в «легендах». Потому что первое, что мы обсудили с ребятами после игры с NaVi, — это то, что мы взвалили на себя такую ответственность, подняли такую планку, что сейчас мы отдыхаем две недели, готовимся к турниру «Защитник» в Питере, а потом — тренировки, тренировки и еще раз тренировки. Чтобы приехать на следующий мажор с большим, если не с полным маппулом, с такой же уверенностью в себе.
Кто-то нас обвинял в занижении ожиданий. Говорю это не для отмазок: мы всеми играми жертвовали перед минором, чтобы тестировать свои тактики. Нам абсолютно все равно на эти, как их называют, «рофлотурики». Нам было важно узнать свои ошибки. Опять же, никто не знает, что Никита играл все эти стадии с выбитым мизинцем на правой руке. Капитан команды, AWP, играл весь турнир с выбитым пальцем.
— Все матчи до последнего?
— С первой игры мажора до самой последней. Мы думали сначала, что он палец сломал. Потом оказалось, что он выбит и с сильным ушибом, и Никита пил обезболивающие. Мизинец на правой руке, которым ты по факту держишь мышку. Опять же — мы никому ничего не говорили, хотя я им горжусь. Я сказал: «Никита, у тебя точно яйца как у великана. Поэтому жри таблетки, плачь, рыдай, отрезай его себе — но играй». Он сказал: «Слав, да мне все равно, что с этим пальцем будет. Я буду играть несмотря ни на что».
— О замене вы не думали?
— А какая замена? На тренера iksou? Дима, при всем уважении к нему, не игрок. И это то, о чем нам еще нужно подумать, и начать тренировать его с учетом всех этих событий. Но суть в том, что все равно Никита волевой, очень сильный человек. И он начал играть, несмотря на всю боль. И вот результат.
— Чуть ли не самой заметной фигурой на мажоре был Boombl4, но при этом о нем меньше всего известно. Расскажи о нем?
— Boombl4 очень открытый, искренний, солнечный человек, который дико любит свое дело. Он никогда не даст кому-то в команде недоработать, сдаться, опустить руки. Он реально любит эту игру. Мало кто знает, что он очень многое в жизни поставил на это все дело. У него не сложилось в Elements Pro Gaming, и у нас он дораскрылся. Кирюхе только 19 лет стукнуло, он живет этой игрой и очень много делает для своей семьи. Для меня это пример молодого, искреннего парня. У него нет комплексов по поводу своего веса, он умеет веселиться, умеет отдыхать. Всем, кто его знают, с ним просто приятно. Он может и про умные вещи поговорить, и про глупые, посмеяться. Он всегда заряжен позитивом.
Мы ехали туда, и он говорил: «Парни, будет вот так, мы выйдем». Его вера в себя и в команду передается остальным. Бывает, что он даже перегорает от этого избытка эмоций, это заметно на некоторых матчах. Он может стать медиаперсоной, я уверен в этом. По тому, что он говорит, как он понимает игру, как общается, как старается всем отвечать. Для него деньги абсолютно не мотиватор. Они ему нужны, безусловно, но он говорит: «Вот сейчас мы станем топ-3 мира, а потом мы поговорим о деньгах».
— Так и сказал про топ-3 мира?
— Да. И я всегда за реализм, но он реально всем говорил, что мы будем «легендами». Мы ему говорим: «Давай поэтапно решать вопросы». А он: «Нет, мы уже “легенды”».
— Про тренеров. Изначально состав тренировал Nook (капитан M19 по CS 1.6, победителей WCG 2002 — прим. ред.). Почему с ним не сработались?
— Я хочу извиниться перед Лешей, если его что-то не устроило или ему что-то не понравилось. Ответственность я беру на себя, как руководитель. Он подошел к нам в Cyber Stadium, сказал, что начал изучать игру, ему очень нравится, что хочет попробовать быть тренером. Мы понимали, что он не профессиональный тренер, но я помню Лешу — у нас хорошие отношения, он был мозгом М19, он детально погружался в изучение игры. Мы пришли к команде, сказали: «Вот Леша, он не супертренер, но будет вам помогать, вникать». И получилась банальная история: мы дали человеку важную позицию, но не поставили его правильно — у нас не было такой возможности. В итоге у него не наладился контакт с ребятами. Подробности рассказывать не буду, но потом это привело к развалу внутри коллектива. Не из-за него, а потому что мы изначально неправильно его поставили.
— Про Iksou ты уже немного рассказал. На ELEAGUE он производил впечатление человека организованного и убедительного. В паузах он постоянно что-то внушал команде. Как мы видели потом, это давало эффект. Какой у него бэкграунд, кроме того, что он никогда не был профессиональным игроком в CS?
— Бэкграунд у него такой, что Дима — мужик с теми же яйцами. Извините, что постоянно к этому возвращаюсь. Он отказался от высокооплачиваемой работы, будучи средним менеджером «Сбербанка», ушел в киберспорт с большим понижением зарплаты. Когда он это сделал, с ним два года не разговаривал отец. Он полностью отдался своей мечте и вере в себя — он не из ниоткуда, он с CS: Source тренирует людей, изучает литературу. У него есть необходимые для тренера навыки. Образование, аналитический склад ума, понимание игры, понимание психологии. Ему 36 лет, он говорит: «Они мне как братья». Он же для них реально как старший брат. Дима чувствует, когда и что надо сказать команде, когда надо поддержать.
Первое время ему было сложно, когда он не мог накричать — поставить паузу и ввалить как следует. Потому что он говорил: «Я боюсь, вдруг все развалится». А я говорю: «Дим, мы с Костей тебе даем полномочия творить все, что ты хочешь. После первых результатов у тебя карт-бланш». И Дима научился им еще и вваливать в нужный момент, но не с точки зрения злости, а с точки зрения игры — зажечь их. У нас сложные ребята, личности — кто-то такой, кто-то сякой. Кто-то более жесткий, кто-то более мягкий, кто-то дерзкий, кто-то культурный, они очень разные. Но при этом он смог собрать их в команду.
— Как после мажора изменилась жизнь команды?
— Жизнь после мажора — это очень крутая штука, потому что я такого не ждал. У меня как в тумане прошло все это время. Я переживал, что я не мог быть с ребятами, как-то им помочь. Но когда у меня была уже возможность к ним полететь на групповую стадию, я понял, что я не полечу. Потому что у меня уже есть тот климат, рабочая логистика. Поэтому я мог как сделать что-то полезное, так и что-то разрушить. И я решил не лететь. Потому что лучшее — враг хорошего.
Помню, как мы сидели в офисе и смотрели игру с MOUZ. Я говорил: «Стойте, ничего не закончено, мы возьмем первый раунд, это наша сильная сторона. Мы можем сделать винстрик, от которого они не оправятся». И мы это сделали. Потом все это закончилось и я реально понял, что мы теперь «легенды», что мы взвалили на себя груз ответственности. У нас в группе 8 или 9 тысяч человек естественного прироста без всякой рекламы, репостов, миллион крутых постов — спасибо ребятам.
У нас порядка 11 компаний, с которыми мы ведем переговоры. Официальные спонсоры — от технического до генерального партнера. Есть два предложения по инвестициям — кое-кто хочет выкупить долю в Quantum Bellator. Их мы тоже рассматриваем. Мы хотим создать структуру, платить ребятам еще большую зарплату, но я всегда говорю: «Вашей мотивацией ваши должны быть и призовые, и некий kpi, а не какой-то оклад». Я всегда против такого подхода — оклад и призовые. Это должна быть целая история — выиграл такой бонус, выиграл сякой бонус. Она всегда плавающая и мотивирует ребят. И ребята знают, что жадность — уж точно не про нашу организацию.
У нас никто не уходит, ребята знают всю прозрачность структуры, мы их держим в курсе всех переговоров. Возможно, мы впустим инвестора, у нас есть пакет технического спонсора, пакет официального, пакет генерального. Есть даже одна компания, которая хочет выкупить пакет титульного спонсора — они хотят вообще убрать QB и сделать свое название. 99%, что мы к этому не готовы, для нас и для игроков это очень много значит, но будем обсуждать альтернативы.
— По поводу спонсорских предложений — ясно. А были ли предложения по трансферам?
— Да, у нас есть предложения, но я не могу назвать, кто это. Тем более я считаю, что подкатывать к игрокам напрямую — это некрасиво. У нас в открытом доступе есть информация, что у нас нет никаких подписанных контрактов с игроками. Мы этого не боимся озвучивать, мы этого не стесняемся. Игроки об этом заявляли в интервью.
Мы верим в отношения, которые мы выстроили. Мы друзья и семья, но это все равно бизнес. Но у меня нет ни одного процентика [уверенности], что ребята уйдут. Потому что они знают, что мы делали для них, они это видели, и в курсе всего, что происходит сейчас. Поэтому у нас все партнеры — это либо наши, либо дружественные нам, которые у нас на майках. Это разработка платежной системы, разработка мобильных приложений, букмекер MakeMyBet, которого мы консультируем, UCC Studio, новостной портал Cyberleaks. Нам не жалко друзьям бесплатно рекламу давать. А сейчас мы начинаем работать с аудиторией и партнерами. Сейчас уже появятся контракты, только потому что мы обязаны их уже делать — у нас появятся внешние партнеры, которые уже дают деньги непосредственно.
— Под отсутствием контрактов ты имеешь в виду спонсорские контракты или трудовые договоры?
— Трудовые договоры.
— Не кажется ли, что для 2018 года и серьезного подхода к киберспорту это странная идея?
— Объясню. Не кажется, так как все зависит от того, какие цели ты преследуешь и как ты к ним подходишь. Естественно, сейчас они у них появятся. Для меня это второй опыт создания команды после Virtus.pro, если нужно — соберу и третью, и четвертую. Я понимаю, что и как делать. Тут контрактные обязательства появятся, так как мы уже подписываемся с первыми спонсорами. И тогда контракты необходимы с юридической точки зрения, в плане безопасности контрактов спонсорских. Для многих это может быть странно. Но ребята уже говорили в интервью, что их предлагали забрать другие организации, обещали зарплату по 4 000 долларов. Бумыча хотела выкупить FlipSid3 Tactics. Но они всем отказали. Значит, это работает.
— Про другие дисциплины. Знаю, что вы хотели прийти в Quake Champions, но не пошли.
— Мы зашли туда с помощью наших партнеров MakeMyBet, за нас играл Nitrino. Леша отличный парень, помогал нам, делал турниры, все супер. Но «Квейка» нет и, к сожалению, в ближайшее время не будет.
— В итоге второй дисциплиной, куда вы зашли, стала PUBG. Почему именно она?
— Смысл в том что это дисциплина с большим охватом, то есть некая медийная составляющая. Как в киберспорт я в нее не верю. Но при этом мы сможем сказать, что играли на турнире, который смотрело 10 миллионов человек — потому что PUBG много смотрят. Если у дисциплины получится стать полноценным киберспортом, коим она сейчас не является, то будет круто. Если нет — ну, умрем все вместе. Все, у кого есть составы.
— А как насчет «Доты»?
— Общаясь с Кондаковым и Пикинером, я понял, насколько все сложно в «Доте», и самое главное — у меня с Костей нет ясности, что там делать. Мы готовы рассматривать предложения, но не понимаем, как их оценивать. Поэтому мы или найдем какого-то тренера типа iksou, менеджера, который все объяснит, соберет состав хотя бы со второй попытки, или кого-то купим, если привлечем инвестиции. Есть такая модель развития — привлечь инвестиции и зайти поглобальнее.
