Саппорт состава Virtus.pro по Dota 2 Бакыт Zayac Эмилжанов рассказал о благотворительном движении по противодействию коронавирусу в Кыргызстане. В интервью Cybersport.ru киберспортсмен объяснил, почему решил устроить такую акцию, назвал ее цели и отметил проблемы в борьбе с пандемией в стране.
— Наше интервью связано с акцией по борьбе с коронавирусом, которую ты начал 15 июля. Расскажи, что это за проект?
— Акция направлена на помощь людям, которые живут в регионах с очень слабой финансовой поддержкой. Изначально я сам просто донатил деньги на покупку лекарств и других вещей, но позже мой друг Эрик Абдыкалыков навел меня на мысль, что мы можем сделать нечто большее, привлечь аудиторию, чтобы помочь пострадавшим.
Он предложил съездить лично на Иссык-Куль и посмотреть, в каких условиях люди лечатся, в каких условиях находится медицина, чего не хватает. И снять всё это на видео, чтобы неравнодушные люди из других регионов могли увидеть это и прочувствовать всё, проделав этот путь с нами.
— Я правильно понимаю, что съемки уже закончились?
— Да, мы выехали 15 июля и за три дня проехали всю область. Зашли во все стационары в селах, в ФАПы — это такие маленькие домишки: в селах же нет больниц. В большие города тоже заезжали, смотрели стационары, больницы — в каком всё состоянии. Брали интервью у всех врачей, узнавали, чего им не хватает и как вообще обстоят дела.
— Расскажи, что ты успел увидеть, пока ездил по области? Наверняка какие-то истории тебе особенно запомнились.
— На самом деле, когда я только отправлялся, мне казалось, что в больших городах, поселениях будет больше зараженных и болеющих. Затем меня удивило, что в каждом поселке, даже если там проживает около тысячи людей, есть стационары: либо государственные, либо организованные волонтерами.
Такие стационары появляются в разных местах. В больших городах, в столице люди отдавали под это свои гостиницы, какие-то бизнес-участки. В более мелких поселениях в основном используются школы, спортзалы, мечети.
Так или иначе меня тронули все истории медсестер, врачей, которые рассказывали об условиях, в которых им приходится работать. Нередко бывают ситуации, когда на несколько поселений с общим населением 6 тыс. человек есть всего два врача, которым приходится постоянно ездить между стационарами. Медсестры, у которых по несколько детей, во время пандемии работают за мизерную зарплату — от ₽3 тыс. до ₽6 тыс. Таких историй очень много.
Еще очень сильно врезалась в память одна история в Чолпон-Ате — одном из основных городов региона. Там мы встретили врача, который отработал 45 дней в «красной зоне» в столице. По протоколу он должен был после этого месяц сидеть дома на обсервации, но не стал этого делать. Когда мы спросили, почему так, он очень эмоционально ответил нам, что здесь его родина — что он сам из этого города и не мог оставаться в стороне, даже после 45-дневной смены в столице.
— Двоякая ситуация: с одной стороны, ты говоришь, что везде есть стационары какие-то, больницы и ФАПы, как ты сказал, но с другой — люди вынуждены перерабатывать. В итоге можно сказать, что регионы бросили, или всё не так плохо?
— Главная проблема в том, что нам не хватает врачей. Эти стационары в основном сделаны обычными людьми — активистами, молодежью, — чтобы люди хоть как-то могли получать жизненно важные капельницы. Там нет условий для того, чтобы класть людей, присматривать за ними и лечить. Это сделано только ради того, чтобы люди хотя бы могли прийти и получить нужное лекарство. И там в основном работают только медсестры, очень мало врачей.
Врачи есть даже не в каждом поселке. Кроме того, врачи сами очень часто заболевают и просто попадают в больницы. Если болезнь у человека протекает в легкой форме, он может пойти в стационар — получить капельницу или какое-то направление. Но если человек тяжелобольной, то в этих местах его никак не могут вылечить, и ему приходится уезжать в большие города, где есть хоть какое-то оборудование.
Таких людей становится всё больше, в городах начался очень большой наплыв зараженных. И там банально не хватает концентраторов кислородных, люди просто задыхаются. Это оборудование, которое важно иметь в каждом поселении — хотя бы для того, чтобы у человека был шанс доехать до города и не задохнуться.
— Как ты формулируешь задачу своей акции? Проинформировать людей о том, какая ситуация у вас в стране, или в первую собрать материальную помощь для пострадавших?
— Конечно, я преследую несколько целей. В первую очередь я хочу собрать максимально большую финансовую помощь для людей, но в то же время хочу показать, что нельзя сторониться этого, нельзя закрывать глаза — что надо всё-таки по мере возможностей влиять на эту ситуацию, помогать людям. Я хочу показать, что не надо бояться что-то делать, и, будучи молодым и всё-таки немного известным человеком у себя в стране, я хочу показать, что не сторонюсь этого.
— На что пойдут деньги, которые вы соберете?
— Основная цель — решить проблему с очень серьезной нехваткой лекарств. Некоторые из них стоят от тысячи, от пятисот рублей, но из-за того, что их так мало, возникает какая-то дикая наценка — сегодня те же лекарства могут стоить от ₽2 тыс. до ₽10 тыс. Но если в столице их можно купить хотя бы втридорога, то в селах таких медикаментов и вовсе нет. Но там тоже есть больные, поэтому люди как-то пытаются скоординироваться и найти, привезти откуда-то, задействовать всех знакомых.
Мы хотим исправить ситуацию с лекарствами. Кроме того, кислородные концентраты (я ранее говорил, что без них люди могут не успеть получить медицинскую помощь) — эти приборы мы тоже будем закупать. И третье, тоже очень важное, — это средства индивидуальной защиты для врачей. Потому что в начале, когда люди еще не были готовы к пандемии, у нас заболели очень многие врачи и поневоле сами оказались пациентами. Врачей тоже очень важно поддерживать. Это наша третья цель.
— Почему ты вообще взялся в этом участвовать? Очень же просто, как и многие, переждать болезнь дома и просто закрыть глаза на то, что происходит? Что тебя побудило начать такую активную борьбу?
— Поначалу мне казалось, что всё пройдет более-менее спокойно, потому что сначала болезнь затронула другие страны — Италию, США, Бразилию…Когда всё это происходит так далеко, то ты невольно начинаешь думать, что у тебя всё будет не так страшно, в худшее просто не верится. И поначалу всё так и было — в апреле ситуация была стабильной, у нас было меньше тысячи зараженных. Но к июлю эта цифра уже выросла до 23 тыс. Произошел некий бум — все начали болеть.
Отец с моим старшим братом уже переболели, мои мама и мачеха болеют прямо сейчас. У всех моих близких, у всех моих друзей тоже заболели родители. И поначалу мне стало очень страшно, потому что я и не думал, что столкнусь с этим — что вся моя семья будет болеть, что близкие моих друзей, родителей будут болеть. Только тогда я осознал, что коронавирус — вот он, он близко, он у меня в стране, что уже начинают умирать люди. Мне было сложно просто смотреть за этим из окна — разве можно в такой ситуации оставаться в стороне?
Но есть и еще одна история, которая подтолкнула меня к благотворительности. В Оксфордском университете, когда началась пандемия, стали делать эпидемиологические прогнозы по разным странам — в этом участвовали десятки ученых из разных областей.
Наша соотечественница оказалась там и, скажем, «пропихнула» Кыргызстан, чтобы по нему тоже сделали прогноз. Это единственная страна из СНГ, которую рассмотрел Оксфорд! Ученые вывели шесть путей, по которым у нас могла бы развиваться пандемия. На данный момент всё складывается по шестому пути — худшему из возможных.
Если так всё и продолжится, у нас заболеют 88% всех жителей. Будет высокая смертность, потому что мы и сейчас-то не справляемся с ситуацией, а к концу августа мы должны выйти на пик заболеваемости. Смотря на то, что уже происходит, понимаешь, что впереди нас ждет еще больше трудностей.
— Как сейчас себя чувствуют твои близкие?
— Мама болеет уже полторы-две недели, но у неё всё стабильно — судя по всему, болезнь проходит в легкой форме. Но вот мачеха заболела после того, как попала в аварию и сломала восемь ребер. Из-за этого её иммунитет ослаб, поэтому у неё всё проходило намного сложнее, но сейчас уже всё стабилизировалось. Так что всё хорошо.
Отец и старший брат переболели одновременно. Они все вместе живут, и однажды у них одновременно поднялась температура, пропало обоняние… В общем, они всё поняли. Но у них всё прошло довольно легко: пару дней они температурили, но затем быстро вылечились, и через пару недель у них уже прошли все симптомы.
— А как ты сам пережил весь этот карантинный период? Пандемия как-либо отразилась на твоей жизни?
— Я всё это время был у себя в городе. Вроде бы сам не болел, но допускаю, что у меня всё прошло бессимптомно, потому что контактировал со знакомыми, которые заразились. Конечно, можно было бы и провериться, но у нас и без меня вся система здравоохранения страшно загружена. Так что зачем мне лишний раз отвлекать врачей, которые борются за жизни людей, — просто потешить любопытство?
Карантин у меня проходил довольно легко, потому что у Virtus.pro в этот период было очень много турниров. Я просто был в игре, почти никуда не выходил.
— Заставила ли тебя вся эта пандемия пересмотреть пусть не взгляды на жизнь, но какие-то повседневные привычки? Сможешь теперь когда-нибудь выйти на улицу без санитайзера?
— (смеется) Ну, в этом плане жизнь реально изменилась. Волей-неволей начинаешь задумываться о защите здоровья. Однажды пандемия, конечно, пройдет, но всё равно оставит глубокий отпечаток — по крайней мере, на мне. Приходится постоянно думать о средствах защиты, о гигиене, особенно когда живешь с родителями, для которых коронавирус еще опаснее.
Кроме того, многие люди ведь до сих пор воспринимают всю эту ситуацию не всерьез. У нас даже были общественные движения в стране, которые выдвигали тезисы, что коронавирус — это какой-то правительственный план, заговор… Звучит, конечно, интересно, но потом ты оглядываешься назад и видишь, что у тебя болеют все знакомые... Поэтому мне кажется, что очень важно распространять достоверную информацию — особенно это важно делать нам, «людям из интернета», которые имеют доступ к самым разным источникам. Это нужно доносить до старшего поколения, даже простую мысль, что коронавирус — это серьезно.
Мой дедушка сейчас живет в селе, и я за него очень беспокоюсь. Зимой он переболел пневмонией, а до этого десятки лет работал в шахтах — был директором карьера. Поэтому он очень уязвим перед этой болезнью. И мне приходится говорить ему, чтобы он не ходил на какие-то мероприятия, сидел дома. Это правда важно, поскольку не у всех есть та же информация, что у нас, — даже простое напоминание о масках и санитайзерах никогда не будет лишним.
— Как ты планируешь развивать свою благотворительную кампанию? Сейчас ты проехал, снял документальный фильм и начнешь сбор средств. Будешь ли ты после этого что-то делать в том же направлении?
— Да, я планировал начать стримить и дальше как-то продвигать эту акцию, чтобы к ней могли присоединиться больше неравнодушных людей. Говорить о большем пока преждевременно — мы всё-таки только начинаем работу. Заглядывать вперед очень сложно.
Перед нами сейчас стоит конкретная цель — помочь хотя бы тем местам, в которые мы заезжали на съемки. Потому что там банально нет кроватей, штативов для капельниц… Это выглядит очень плохо. Мы хотим помочь нуждающимся местам, чтобы им хватало хотя бы самых базовых вещей, чтобы врачи были защищены. Что будет дальше — зависит от того, какую поддержку мы сможем привлечь.
Я довольно слабый организатор — я ведь всего лишь игрок. Но у меня есть хорошие друзья, активисты, которые помогают мне сделать всё правильно. У нас в стране много молодежи, которая остается неравнодушной к этой ситуации. Молодые ребята активно помогают развозить помощь в больницы, занимаются освещением проблем. Они входят и в нашу группу. В общем, у меня есть хорошая команда.
— А в чем конкретно заключается твоя роль? Ты руководишь проектом или всё-таки скорее являешься его медийным лицом?
— Как бы это самодовольно ни звучало, мне хочется быть примером для других людей. Когда мы выиграли Parimatch Season 3, я решил, что пожертвую все свои призовые на благотворительность. Я довольно популярен у себя в стране, и мне хочется верить, что это может подтолкнуть и других людей на добрые дела. Поэтому да, я больше медийное лицо, необходимое для привлечения аудитории, — возможно, так акция получит больший охват и сможет помочь большему количеству людей.
— В начале интервью ты сказал, что акция направлена на поддержку регионов — во множественном числе. Но сейчас мы говорим в первую очередь о помощи Иссык-Кульской области, верно? Допускаешь ли ты, что в будущем ты станешь помогать и жителям других областей?
— Да, конечно. Но мы трезво оценили свои силы и поэтому решили обратить внимание на один регион. Потому что на Иссык-Куле сейчас очень плачевная ситуация. Это курортная зона, и у нас всё-таки открыли сезон, потому что люди на Иссык-Куле, как правило, зарабатывают за три-четыре месяца летом те средства, на которые потом будут жить целый год.
Сейчас из-за этого в регион приехали люди, пошел наплыв больных. Но в то же время многие из тех, кто раньше ездил сюда в отпуск, теперь остались дома, и поэтому у местного населения нет возможности заработать денег даже на те же лекарства.
Если наша акция обретет большую огласку и привлечет много средств, мы обязательно рассмотрим возможность помочь и другим нуждающимся. Мы бы хотели дальше развивать эту историю.
