На The Game Awards 2023 компания Sony неожиданно анонсировала дополнение для God of War Ragnarök. Там же было заявлено, что это роглайт, но с сюжетом, который поставит точку в истории Кратоса. Многие не придали этому особого значения, и, как оказалось, зря: это действительно объемное DLC, наполненное нарративом. Cybersport.ru предлагает взглянуть на новую главу приключений Кратоса и узнать, чем же закончилась северная сага.
Конец — это новое начало
Кратос после случившегося Рагнарёка отпустил Атрея и остался один. Фрейя, сумевшая простить греческого бога войны, настаивает, что он должен занять аналогичное место в новом для себя пантеоне, сменив на посту Тюра. Кратос же открещивается, проговаривая, что в прошлом успел немало набедокурить.
Ситуация несколько меняется, когда на двери дома Кратоса появляется таинственное приглашение в Вальгаллу, где воину предлагают столкнуться с прошлым и превзойти самого себя. Загадочное послание резонирует с настроем бога войны, и он принимает вызов, пусть и не понимает, что его ждет впереди.
Застрявший в петле
Кратос прибывает на берег с черным песком, где и стоят врата Вальгаллы. На месте он моментально лишается всех заработанных улучшений и, что называется, «голым» отправляется внутрь — как-никак роглайт. Вернее как: все атаки остаются на месте, три вида оружия — тоже. Не хватает именно улучшений экипировки и других вещей, увеличивающих базовые характеристики.
Логично, что такой вот «базовый» Кратос с первого раза далеко продвинуться не сможет и скорее рано, чем поздно, погибнет от рук одного из монстров. Смерть, понятное дело, не окончательна: бога войны просто отправляют обратно на берег, откуда ему предстоит вновь проделать путь к вратам в Вальгаллу и запустить цикл по новой. Ничего непривычного в этом плане Santa Monica не предлагает. По пути от берега к вратам Кратос волен пообщаться с выжившими валькириями, которые выдают простые и не очень задания (от «используй все виды щитов в разных боях» до убийства определенного количества врагов одного типа), или потратить несгораемые ресурсы на собственные улучшения. Последние перманентны: прокачав, например, силу или здоровье, Кратос во всех последующих попытках будет иметь более высокие характеристики.
Само собой, улучшать можно не только бога войны. Есть перманентные апгрейды самой Вальгаллы, как бы странно это ни звучало. Например, можно прокачать шанс выпадания улучшенных рун для оружия или добавить возможность восстанавливать здоровье в критических ситуациях. Опять же, всё давно знакомо любителям роглайтов, никаких откровений здесь не было придумано.
Об искусстве поедания рогаликов
В ходе самих забегов Кратос не только получает временные модификаторы, меняющие конкретную игру, но и постепенно может продвигаться всё дальше. Так как путешествие бога войны завязано на принятии прошлого, он не может сразу попасть на верхние слои Вальгаллы и вынужден довольствоваться малым. Со временем, впрочем, он осознает всё больше, и это открывает доступ к новым уровням.
Самое интересное начинается в тот момент, когда Кратос доходит до потаенных уголков своего сознания: валькирии сразу предупреждают воина, что для Вальгаллы он открытая книга, поэтому лучше заранее готовиться к худшему. Это и происходит, когда ему удается подняться выше и оказаться в локациях, подозрительно напоминающих Грецию. Для полноты картины голову Мимира волшебным образом меняют на Гелиоса, которого в свое время Кратос обезглавил голыми руками. Бог солнца регулярно напоминает Кратосу о прегрешениях молодости, приговаривая, что прошлое нельзя изменить. На дни затуманивавшей сознание ярости намекает и окружение: на смену северу с его суровыми скалами и минималистичными постройками возвращается богато убранная Греция.
Что интересно, меняются в том числе и противники: здесь Кратосу вновь противостоят мертвые легионеры, гарпии и циклопы, извлеченные Вальгаллой из воспоминаний бога войны. Отдельные локации и вовсе воспроизводят конкретные эпизоды прошлых приключений Кратоса, подготавливая при этом почву для рефлексии о прошлом.
Что насчет начинки
В этом, наверное, кроется главная фишка нового режима: несмотря на свою роглайт-природу, он вполне себе сюжетный. И выражается это не только в том, как Кратос всё дальше погружается в Вальгаллу, открывая кусочки своего прошлого, но и в возвращении на берег черного песка. Здесь бог войны может обсудить увиденное с валькириями и узнать какие-то детали как о происходящем с ним, так и о других героях. Например, первые несколько забегов сосредоточатся вокруг отношений Мимира и Сигрун, о которых можно было узнать еще в основной кампании. А позже та же Сигрун, например, поделится собственным мнением о происходящем с Кратосом.
Подобных небольших разговоров в игре по-хорошему много, и чем дальше, тем больше подробностей можно узнать. В этом плане подход к сюжету во многом напоминает Hades, которая тоже фиксировала взаимодействия героя с представителями загробного мира и на основе этого простраивала нарратив. Valhalla делает это несколько проще, так как целью дополнения является конкретная история, которой не то чтобы так уж нужно было обрастать новыми подробностями. Тем не менее для интересующихся всё на месте: узнать можно о каждом, кто так или иначе появляется на экране.
Территория психоанализа
Говорить дальше без спойлеров тяжеловато, поэтому текст ниже читайте на свой страх и риск — мы добрались до того момента, когда необходимо расставлять все точки над i.
Пройдя наконец греческую часть Вальгаллы, Кратос оказывается на верхних уровнях, где встречает того, кто его сюда пригласил. Выясняется, что во всём «виноват» Тюр, который хочет помочь другу разобраться со своим темным наследием и принять новую роль. Для этого боги войны устраивают дружеские перепалки, которые могут легко завершиться смертью Кратоса. Тот, на счастье, умирал и раньше, поэтому ничего особо страшного в этом случае не происходит — просто до зала Тюра придется добираться вновь.
Бой со скандинавским богом помогает Кратосу переварить часть собственной истории, которую Тюр показывает в особом омуте. И чтобы наконец столкнуться лицом к лицу со своим прошлым, Кратосу приходится немало потрудиться — как в битвах с Тюром, что тоже достает всё новые виды оружия из далеких стран (в одном из боев он, например, вооружен двумя египетскими хопешами), так и в рефлексии о тех вещах, что давно были задвинуты на задворки памяти.
Рефлексия, возможно, самая интересная часть дополнения. Игра буквально предлагает переосмыслить образ Кратоса времен первых частей: вечно злой и яростный воин Спарты здесь показан слабым и сломленным человеком, который двигался вперед по инерции. Тюр помогает коллеге взглянуть на вещи под другим углом, и вот уже кровавая месть богам наполняется смыслом за пределами чистого насилия. Оказывается, что многие решения — следствие внутренней слабости и простого непонимания того, как лучше действовать в тех или иных обстоятельствах. В отдельных случаях вина и вовсе не лежит на Кратосе: ретроспективно кажется, что отдать себя Аресу было плохой идеей, но в моменте, где генералу спартанской армии нужно было спасать страну и людей от варваров, это было лучшим решением. А значит, и корить себя здесь не в чем.
Новые смыслы старой жизни
В итоге приключение Кратоса в Вальгалле оказывается своего рода путешествием внутрь себя: постаревший и поумневший герой в конечном счете сталкивается с молодой версией себя и, можно сказать, прощает ему — то есть себе — прегрешения прошлого. Ситуация, конечно, мягко говоря, двоякая: тот же создатель персонажа Дэвид Яффе откровенно раскритиковал авторов за такую вот однозначную трактовку героя, который был придуман иным.
Однако такой взгляд вполне соответствует направлению, заданному в новых частях серии. «Северный» Кратос действительно стал более спокойным и рассудительным, что не могло не отразиться на его взглядах. В том числе и на взглядах на прошлое, где он радикально отличался от себя нынешнего. Главным вопросом же и вовсе становится «Что значит быть богом войны?», ответ на который Кратос в конечном счете находит в себе. Что интересно, покровительство войне в итоге превращается в надежду, а свой трон он воспринимает скорее как ответственность и символ служения, а не правления.
В какой-то степени такой исход выглядит злободневно и современно, пусть и в корне отличается от первоначального взгляда на персонажа. Принимать ли такого Кратоса или нет — решать каждому. Но спорить с тем, что эта версия по-своему интересна и едва ли не интереснее прошлой, думаю, никто не станет.
